"Ничего в стране Советской нету, кроме нефти, газа и балета", - пелось в одном из выступлений команд КВН. "Но это не совсем так, - возражали им. - А как же наша великая советская наука?". И отвечали КВН-щикам строками другой весьма популярной когда-то песни: "Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей".

Да, мы привыкли гордиться отечественной наукой. Первый искусственный спутник Земли - наш. Первый человек в космосе - наш. Первый промышленный атомный энергетический реактор - тоже наш.

Поэтому "холодным душем" прозвучал доклад президента Ассоциации "Российский Дом международного научно-технического сотрудничества" Бориса САЛТЫКОВА, выступавшего на семинаре Клуба региональной журналистики "Из первых уст".

Действительно, на военном направлении советские учёные работали весьма успешно. Но какой ценой это достигалось? Система "оборонки" работала не потому, что была гибкой и эффективной, а лишь потому, что в неё вкладывались колоссальные ресурсы. По подсчётам экономистов, почти 75% бюджета СССР так или иначе тратилось на разработку и совершенствование вооружений, и сопутствующие этому сферы деятельности!

Столь явный перекос в сторону обороны оставлял в нищенстве те отрасли, которые работали на мирное, гражданское направление. На их долю доставались низкокачественные материалы, малоквалифицированный персонал, неважное финансирование. Оттого и продукция получалась плохая. По статистике, выпущенный в СССР зерноуборочный комбайн работал до первого отказа всего… 16 часов! Потом в нём обязательно что-нибудь ломалось, и сельские умельцы начинали проявлять смекалку и чудеса изобретательности, стараясь вернуть в строй "мертворожденную" машину.

Когда настали "новые времена", стало ясно, что такое количество институтов, работающих "на оборону", не нужно, да их попросту и не прокормить. Это раньше было ведомственное финансирование, когда одним росчерком пера распределяли деньги, имущество, кадры, не заботясь о том, какова будет полезная "отдача" от вложенных ресурсов. Рынок выдвинул новые требования: получил деньги на научные исследования - предъяви их результат, способный принести прибыль. Увы, в гражданских, востребованных в рыночной экономике, сферах наша наука оказалась неконкурентоспособной.

Естественно, наука науке - рознь. Есть фундаментальные исследования, не способные принести отдачу в обозримом будущем, но раздвигающие в целом границы познания человечества. Они, разумеется, должны по-прежнему финансироваться государством. Хотя и здесь очерёдность и объём выделяемых средств должны устанавливать не "друзья-академики" своим "протеже", а Фонд фундаментальных исследований, на конкурсной основе рассматривающий обоснованность и необходимость того или иного направления.

Но большая часть научных исследований носит всё-таки прикладной характер: то есть, их результатом является конкретный прибор, механизм, технология, процесс, которые будут востребованы и конкурентоспособны на рынке.

Вот здесь и открывается широкое поле для реформ, призванных превратить прикладную науку из затратной и планово-убыточной в прибыльную и экономически эффективную.

В других странах уже давно пошли по этому пути. Например, что представляют собой университеты в России и в США? У нас - это преимущественно учебное заведение, ВУЗ, финансируемое бюджетом, где попутно занимаются некоторыми научными исследованиями. А свободный американский университет - это нечто иное: крупный научный комплекс, где занимаются также и обучением студентов, но большую часть средств на своё существование зарабатывают всё же научными изысканиями.

Реформы в российской науке (как, впрочем, и во всех других сферах) пока идут "туго". Академия наук по-прежнему "выбивает" фонды подведомственным НИИ, исходя не из того, чем там занимаются и насколько это необходимо, а из того, какова там площадь зданий и количество научных сотрудников. Соотнести результат с затратами в этом случае невозможно. В одном НИИ могут разрабатывать сверхнужную и перспективную технологию - но работа тормозится, поскольку "лимиты исчерпаны". А в соседнем НИИ могут "ковырять в носу", стряпать липовые отчёты - и получать деньги "за просто так", исходя из количества занимаемых площадей и штатного расписания персонала.

Хороший показатель эффективности работы учёных - публикации в солидных научных журналах (там, где не возьмут пустопорожнюю "липу", а опубликуют лишь действительно актуальную и представляющую научный интерес статью). Так вот, из 400-450 тысяч российских учёных реально публикуют свежие научные идеи (как индивидуально, так и коллективно) не более 50-60 тысяч человек.

Что мы имеем в результате?

Промышленные предприятия - основные заказчики и источники финансирования учёных - всё реже обращаются в крупные НИИ, зная, что деньги там потратят неэффективно, какой результат и как долго будут получать - неизвестно, да вдобавок и коммерческую тайну хранить не умеют, так что итогами оплаченного исследования может задарма воспользоваться конкурент. Промышленники всё чаще обращают взоры к малым инновационным фирмам: эффективность выше, работают быстрее, да и проконтролировать 3-5 "сопричастных" учёных на предмет соблюдения тайны гораздо проще, чем сотню научных сотрудников НИИ, обсуждающих "в курилке" все промышленные секреты.

Финансирование "на содержание персонала и зданий", а не по результатам работы, привело к тому, что академики получают "за звание" по 20 тысяч в месяц (член-корреспонденты - по 15 тысяч), но при этом далеко не все из них продолжают "раздвигать горизонты науки", кто-то почивает на былых лаврах. Зато перспективные молодые учёные стажируются, а затем уезжают за рубеж, понимая, что при их уровне зарплаты, на устаревшем оборудовании здесь карьеры не сделать. Появилось и несколько десятков тысяч учёных-"челноков": они ещё верят в будущее России, поэтому ежегодно по несколько месяцев отрабатывают по контракту на Западе, а затем, накопив денег, возвращаются в Россию и продолжают "двигать" отечественную науку. До тех пор, пока не кончатся деньги: тогда они приостанавливают исследования здесь и вновь уезжают "на заработки" за границу.

Этих позорных явлений удастся избежать только тогда, когда финансирование российской науки перейдёт от схемы "всем сёстрам по серьгам" к схеме "по заслугам - и награда". Но, поскольку многих "прикормившихся" сотрудников нынешнее положение вещей весьма устраивает, а научные "генералы" сформировались ещё при советской системе, вряд ли следует рассчитывать на скорые плоды реформы в этой сфере.  

Роман ТОПОРКОВ, п. Рефтинский. Опубликовано в "Новый Рефт. Факты" № 3, 21.01.2004.