СЕМЬ ИСПЫТАНИЙ ОЛЕГА РАДЗИНСКОГО
Автор: Корда Ольга
Регион: Магнитогорск
Тема:  Права человека , Гражданское общество
Дата: 11.10.2004

Диссидентское движение победить невозможно

Олег Радзинский - сын известного драматурга Эдварда Радзинского - гражданин США, председатель совета директоров компании "Рамблер Медиа Групп".

Испытание Первое

Оно выпало на долю мальчика в 11 лет - Олег сломал позвоночник и практически без движения провел год. Еще год пришлось ходить в гипсовом корсете. В школе каждый считал своим долгом постучать по гипсу. Так мальчик, выросший в интеллигентной семье и воспитанный на книгах, усваивал первые уроки школы выживания.

Испытание Второе

Он не был комсомольцем. Сказалось влияние отца, никогда не жаловавшего советскую власть, выросшего в ссылке, лично знакомого с Анной Ахматовой. Когда в третьем классе Олега приняли в пионеры, его отец-историк подробно рассказал сыну неофициальную правду о Павлике Морозове. Гордость ребенка за принадлежность к пионерии сразу испарилась. Соответственно, в ряды комсомола Олег вступать отказался.

Понятно, что, несмотря на все пятерки в аттестате, золотую медаль выпускнику Радзинскому не дали. Но и без нее, благодаря победам в олимпиадах, Олег при поступлении на филфак МГУ сдавал только сочинение. Не дожидаясь результатов, он уехал на юг. Был уверен, что примут. Приняли. После его 711-й гуманитарной школы с уроками лучшего преподавателя СССР Веры Вайнберг, не то, что поступить в университет - можно было первые два года на лекции не ходить.

Испытание Третье

После окончания университета Радзинский поступил в аспирантуру. Окончить ее Олегу не удалось - его арестовали за чтение запрещенной литературы. Мама надеялась: может, и не посадят. Папа был более опытным - недаром в семье оба деда отсидели по политическим статьям почти сорок лет на двоих. Папа сказал: "Точно посадят. Если только не подпишешь какую-нибудь бумагу. Но ты не подписывай".

Олег ничего не подписал. Через день арестанта отпустили на свободу и стали присылать повестки каждые три-четыре дня. В дом 3-а в Энергетическом переулке - следственное отделение КГБ СССР - Олег не ходил. За ним установили круглосуточное наружное наблюдение. "Наружники" оказались милыми ребятами, предлагали подвезти на машине: "Все равно по пути". А однажды они по собственной инициативе простояли в очереди за дефицитным маслом вместе с Олегом и его друзьями, чтобы те смогли купить дополнительную норму масла. Такие трогательные отношения не помешали этим же наружникам арестовать Радзинского. Впрочем, как и его друзей. Некоторые из них умерли в заключении.

Радзинского "вел" восьмой, политический, отдел комитета безопасности. В следственной группе люди были интересные, начитанные. Потому что читали ими же конфискованную антисоветскую литературу. Начальник следственной группы однажды сказал Радзинскому, что диссидентское движение победить невозможно. Поскольку для этого нужно запретить преподавать русскую литературу в школах.

Осудили молодого филолога по статье УК 70, пункт 1 "Антисоветская агитация и пропаганда с целью свержения или ослабления советской власти". Сначала свергнуть, потом - ослабить? Олега как филолога это удивляло. Он даже написал заявление начальнику следственной группы с просьбой переформулировать название статьи. Начальник оказался человеком мудрым, ответил: "Бесполезно".

Дело Радзинского состояло из семи томов - 354 эпизода. Отказ от сотрудничества, игнорирование повесток сыграли свою роль. Олегу инкриминировались все его публикации. Доходило до абсурда. В одной из пьес Радзинский выразил свою точку зрения на взрыв в московском метрополитене. В происшествии тогда обвинили армянских националистов. А Олег никак не мог понять: причем тут армяне? В его пьесе фигурировали трое московских юношей. Один стал политиком, другой эмигрировал. Третий же был диссидентом, который решил взорвать московское метро. Олег, не подумав, назвал третьего героя именем своего хорошего друга - Эдуарда Басилия. Эдуарда Олег не предупредил. Поэтому, когда в процессе следствия на допрос вызвали Басилия, получился комичный диалог. "Что же вы, Басилия, как с метро-то?" На что ничего не подозревающий Эдуард честно ответил: "Езжу. Я и сейчас приехал к вам на метро". - "Пока вы здесь сидите, мы у вас проводим обыск дома". - "Как же, ключ-то у меня".- "Ничего, мы открыли". Сейчас Эдуард знаменитый фотограф.

Испытание Четвертое

В Лефортовской тюрьме Олег как бы отстранился от мира. Наблюдал за происходящим со стороны. Его не покидало чувство, что жизнь вокруг - хорошо срежессированный фильм. Отстраненность очень быстро прошла на этапе, когда Олега впервые избил конвой. Заключенного привезли в Большой Кордон - поселок в Томской области. Это был лагерь строгого режима для особо опасных рецидивистов - "статья" Олега подходила под особый раздел Уголовного кодекса.

На лесоповале выпускника МГУ назначили бригадиром погрузки лишь потому, что был грамотным, мог закрывать наряды. Однажды во время работы у Олега началось язвенное кровотечение. Повезло - успели вовремя отправить в больницу. После болезни его перевели на более "легкую" работу - кочегаром. Намокший под дождем и замерзший на сибирском морозе уголь надо еще было расколоть ломом. Был в этой работе один плюс: никто не мешал. Это была уникальная возможность для творческой деятельности. Радзинский начал писать сценарии и рассказы. Рукописи прятал в поленнице у барака - самом безопасном месте. Лет через пятнадцать эти рассказы напечатало издательство "Вагриус".

Испытание Пятое

Однажды в лагерь приехала комиссия из Томска. Перед выстроившимися заключёнными шло ОНО - начальство, одетое в пальто, полушубки, вкусно пахнущее водкой, колбасой и хорошими сигаретами. Олегу в этот момент стало горько и завидно. тест Роршаха Захотелось показать, что он не всегда был "зека" Радзинский с номером отряда на бушлате. Захотелось выделиться: сказать что-то невероятно умное, интеллигентное. Он вдруг осознал подлость своих намерений. Предать своих товарищей по бараку, с которыми ел из одной плошки? Ради сопричастности с людьми, которые его посадили, Олег так ничего и не сказал.

- Так я был подлецом, - признается Олег Эдвардович. - Появился хозяин, и сразу захотелось показать, что ты холоп, но хороший холоп.

Испытание Шестое

Лагерный комендант, будучи подшофе, вызвал к себе Радзинского и, ничего не поясняя, вручил удивленному заключенному маршрутный лист в Томск. В душе Олега зародилась тревога - могут продлить отсидку. В то время было принято месяца за три до окончания срока диссидента осуждать на новый срок. Но в Томске Олега Эдвардовича привезли почему-то не в КГБ, а в ОВИР. Конвоир впервые расстегнул связывающие их всю дорогу наручники и, приказав никуда не уходить, скрылся в одном из кабинетов. Радзинский, уже привыкший в тюрьме к постоянному надзору и четкому выполнению инструкций, вообще боялся остаться один...

В кабинете начальник, майор, сразу приступил к делу: "Ну, едем?" - "А куда?" - Олег подумал, что его просто перебазируют. - "Как куда? В Израиль, конечно! Или в Штаты". Радзинский окончательно растерялся и задал майору самый абсурдный вопрос, который только можно было задать начальнику ОВИР: "И вы тоже?" Кто помнит, как тогда относились к эмигрантам, легко сможет представить всю иронию происходящего. Начальник не на шутку перепугался и гордо заявил, что остается "у себя на Родине". Олег запутался окончательно. Что происходит?

Все разъяснилось достаточно скоро. Оказывается, Горбачев и Рейган подписали в Рейкьявике во время саммита соглашение, по которому Рейган обязался больше не размещать ракеты в Европе, а Горбачев - освободить диссидентов. Комендант, командировавший Олега в Томск, должен был прочитать ему приказ. Но по причине своего нетрезвого состояния просто забыл об эй "формальности".

Эмиграция заключенного? Для Томска это был прецедент. Начальство растерялось. Поэтому, несмотря на указ Президиума Верховного Совета о помиловании, Олега отправили в одиночку. До выяснения инструкций. Через два дня его уже не в "автозеке", а в "Волге" привезли на вокзал. В телогрейке с номером отряда. До Москвы политзек ехал уже без наручников, но с конвоиром. В Лефортово ему зачитали приказ об освобождении. Всего за шесть (!) часов оформили все необходимые документы, Выдали паспорт - и тут же его изъяли. Зачитали указ о лишении гражданства и отпустили домой. На девять дней.

Испытание Седьмое

Был 1987 год. С момента первого ареста пошло шесть лет. Пять с половиной из них Олег провел в лагере строгого режима. За все это время он видел родителей всего несколько раз. В Штаты к сыну Эдвард Радзинский смог приехать только через полгода после высылки.

Один в чужой стране, без знания языка, без гражданства, отвыкнув от свободы, Олег строил новую жизнь. Начал с поступления в Колумбийский университет. "Когда-то я был филологом, но потом жизнь была суровой, и пришлось стать инвестиционным банкиром", - иронизирует Олег Эдвардович.

P.S. В 1990 году "антисоветскую" статью в уголовном кодексе отменили. Но в прошлом Олега она осталась. Он прошел школу, которая научила главному: способности противостояния. В тюрьме Радзинский понял важную вещь: человек ломается, когда говорит себе: "Я больше не могу". Единственное, о чем он жалеет, - это время. Можно было отсидеть и поменьше: "Не пять с половиной лет, а хотя бы парочку. Уже тогда было все понятно".

Если бы не этот опыт, никогда не был бы он управляющим директором шестого по величине европейского банка. Хотя это вовсе не означает, что каждый преуспевающий человек должен проходить такую школу.

Олег Эдвардович часто приезжает в Россию. Здесь у него родители и друзья. Там - семья и работа. Он считает себя счастливым человеком.  

Ольга КОРДА, Магнитогорск. Городская газета "Магнитогорский металл", № 61 (11260), 08.06.2004 г.

 



Бронирование ж/д и авиабилетов через Центр бронирования.
 


Формальные требования к публикациям.
 

   Новости Клуба

   Публикации

   Стенограммы

   Пресс-конференции


RSS-каналы Клуба





Институт Экономики Переходного Периода

Независимый институт социальной политики