В начале прошлой недели часть коллектива информационной программы "24" телевизионного канала REN-TV подала заявления об уходе. Свой уход они мотивировали несогласием с программной и кадровой политикой, проводимой гендиректором медиа-холдинга Александром Орджоникидзе. Среди первых, кто захотел покинуть телеканал, стала телеведущая Ольга Романова, которая рассказала подробности произошедших событий:

- Все, что случилось, стало для нас неожиданностью, мы все хотели работать дальше, по возможности, до конца. Ведь у всех есть семьи, дети, свои проблемы и заботы. Но, сразу после смены владельца, пошло снятие сюжетов из эфира. Буквально за две недели до ухода сняли мой сюжет о прекращении дела против сына Министра обороны Иванова. Следующим стал материал об известном скульпторе Зурабе Церетели, собирающемся строить часовню из чистого хрусталя, стоимостью 15 миллионов долларов, в центре Москвы. На вопрос о том, на каких основаниях не пускают в эфир отснятый сюжет о Церетели, гендиректор ответил, что он вообще не обязан со мной разговаривать. Позже, в телефонном разговоре с редактором отдела информации Еленой Федоровой Орджоникидзе обосновал свое решение тем, что он вчера "обедал с Зурабом Константиновичем. Разве вам не понятно, почему нельзя ставить этот материал в эфир?". В следующем выпуске я все же показала телезрителям этот злополучный сюжет. И уже на другой день, за несколько минут до начала прямого эфира, меня вызвал гендиректор и посоветовал "Срочно заболеть. А если болеть не хочешь, тогда тебя отстранят от эфира". Я попросила его дать в письменном виде объяснение о причинах отстранения меня от вещания. В этом мне было отказано. Более того, когда я направилась к студии новостей, на моем пути встала вооруженная охрана. В прямой эфир я тогда так и не вышла: меня не пускали в студию, оказывая физическое воздействие.

Затем некие люди стали меня преследовать буквально везде, где бы я ни находилась: за мной стала ездить одна и та же машина. Мне стало страшно, и я, собрав пресс-конференцию в "Аргументах и Фактах", обо всем рассказала. Только тогда прекратилась открытая слежка. Изначально я не хотела увольняться сама. Незадолго до того, как я написала заявление, мне был вынесен строгий выговор за неисполнение моих трудовых обязанностей. Я страшно удивилась, потому что от обязанностей меня отстранили. И буквально на следующий день Елена Федорова и люди, с которыми я имела счастье работать все эти годы, Таня Клокова, Оля Щорина, написали заявления об уходе. Это было не по собственному желанию, это было в связи с невозможностью исполнять свои профессиональные обязанности на канале REN-TV.

- Говорили, что вам объявили выговор за нарушение корпоративной этики…

- Я разговаривала недавно с Леонидом Парфеновым, мы обсуждали вопрос внутрикорпоративной этики, и он мне сказал фразу, которую, я помню, говорил всегда, сейчас она мне особенно близка: "Так что ж, тебя бьют, а ты молчи?" Зрителю не дают увидеть сюжеты, не аргументируя это ничем. Мы же работали с Иреной Лесневской, мы разговаривали с человеком, который объяснял, аргументировал, почему мы не правы, почему этот сюжет не должен идти: потому что там отсутствует вторая точка зрения или она слабо прописана, или за это можно получить предупреждение. Понимаете, есть аргументы, а есть просто выставленные мордовороты у студии, а это, согласитесь, разные уровни аргументации. Сейчас нарушение корпоративной этики вообще стало любимым приемом в борьбе с неугодными журналистами.

- Каковы, по вашему, истинные причины отстранения вас от эфира?

- Я считаю, что истинной причиной отлучения от эфира стало оглашение на "Эхе Москвы" конфиденциальной информации о том, что я не исключаю переход сети REN-TV под контроль ТРК "Санкт-Петербург". Им было бы очень удобно сохранить в Москве какое-то минимальное производство, а пятую кнопку с питерскими новостями сделать головной компанией. И это преподносилось бы не как политическое удушение, а просто перенос. При таком раскладе мы собирались к концу сезона умереть тихо и бесславно, и все были к этому готовы, потому что с этим нельзя бороться никак. Теперь же, учитывая то, что эти планы получили огласку, я полагаю, что уже не получится так келейно получить на конкурсе желаемую сеть каналов.

- Уволившись с телевидения целой командой, чего вы хотите добиться в итоге?

- Наша команда проводит социальный эксперимент, мы как ученые, которые ставят опыты сами на себе: работает или нет российское правосудие, в правовом или все-таки в неправовом государстве мы живем. На сегодняшний день уголовное дело против новых хозяев канала рассматривает участковый милиционер района Моховники города Москвы. Как же будет развиваться ситуация в дальнейшем - покажет время. Но одно могу сказать точно, мы будем защищать свои права. Совсем недавно я вышла на американское агентство по защите прав журналистов, может, они тоже чем-то помогут.

- Чем вы собираетесь заниматься дальше?

- Я прекрасно понимаю, что на REN-TV я уже больше работать никогда не буду. У меня осталась работа в Высшей школе экономики, у меня осталась работа с газетой "Ведомости", две передачи на "Эхе Москвы". Есть предложения как от российских, так и от зарубежных СМИ, но окончательный выбор еще не сделан.

Интервью организовано Клубом региональной журналистики "Из первых уст" Фонда "Открытая Россия".

  

Евгений ЯРКОВ, г. Кемерово. Газета «Наша газета», № 56, 16 декабря 2005 г.