Между 50-летием ХХ съезда КПСС и 75-летием последнего генерального секретаря КПСС М. Горбачева в Москве, в театре на Таганке прошел сход «шестидесятников» - людей, общественную позицию которых определила хрущевская оттепель. Вместе с их духовными детьми и внуками вспоминали оттепель и думали о своем члены клуба региональной журналистики «Из первых уст».

Под фонограммы «Песен нашего века» на сцену по крутой лесенке поднимались самые знаменитые шестидесятники: писатель Василий Аксенов, режиссер Юрий Любимов, экономисты Гавриил Попов и Татьяна Заславская, литературовед Мариэтта Чудакова. Кинорежиссер Марлен Хуциев и правозащитница Людмила Алексеева остались в зале, рядом с не менее известными людьми. Было много бывших правительственных чиновников высокого ранга – Е. Ясин, Е. Сабуров, С. Алексашенко, И. Хакамада, а также нынешний глава ФСФР О. Вьюгин. Были и журналисты с узнаваемыми лицами: В. Флярковский, Е. Альбац, Т. Малкина (это которая в августе 1991-го спросила у членов ГКЧП, понимают ли они, что совершили государственный переворот), а также И. Лесневская. И многие, многие другие. После старших выступали 40-летние, потом – 20-летние.

С разной степенью эмоциональности бойцы вспоминали минувшие дни и битвы, где вместе рубились они. Лейтмотивом же выступлений была идея о цикличности происходящего: вслед за хрущевской оттепелью настали брежневские заморозки, за Горбачевым и Ельциным - пришел Путин. Лирический мотив «как молоды мы были» сильно разбавил своим выступлением экс-мэр Москвы, автор термина «административно-командная система» Гавриил Попов. Он проанализировал существовавшие возможности развития демократии в СССР и действия, которые этому помешали. В числе прочих действий Г. Попов назвал выдвижение национальной идеи «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». И провел параллель с национальными проектами, пришедшими на смену лозунгу удвоения ВВП.

Действительно, обещание построить коммунизм еще при этой жизни оказало большое влияние на умы. Услышав эту новость, два комсомольца покинули волгоградский нефтяной техникум, полагая, что при коммунизме эти знания им будут не нужны, о чем один из них горько сожалел: не ушел бы из отрасли - имел бы свою нефтяную компанию. И в суд на КПСС не подашь за погубленную обещаниями молодую карьеру, грустил несостоявшийся нефтяник.

Так вот, выводы из истории 60-х Г. Попов делает такие: прежде всего – не дать бюрократии выдвинуть национальную идею и впрячь страну в новое строительство коммунизма. Бюрократия не может быть движущей силой реформ и автором национальной идеи. Однако, по мнению Г. Попова, национальные проекты – это как раз и есть попытка выдвинуть сразу 4 идеи. «Выделение на национальные проекты 10-й части стабилизационого фонда – это откат, который бюрократия дает нам, чтобы мы успокоились и не спрашивали об остальных 45 млрд. долларов». По его подсчетам получается, что если все выделяемые на четыре нацпроекта деньги будут потрачены за год, то на каждого россиянина придется примерно по три рубля в день. Рассчитывать, что такие средства могут радикально улучшить уровень жизни в стране, не приходится. Поэтому национальные проекты имеют чисто идеологическое, пропагандистское значение, считают шестидесятники. Они надеются, что российская интеллигенция в состоянии выдвинуть настоящую национальную идею. Такую, которая не погубит ничью карьеру, а совсем даже наоборот.

  

Анна СТЕПНОВА, г. Волгоград. Газета «Деловое Поволжье», № 9, 13 марта 2006 г.