Так ли страшен "черт" – безработица, как ее малюют?..

Когда речь заходит о проблеме найти работу, большинство из нас представляют или женщину далеко за сорок, или мужчину предпенсионного возраста. По крайней мере, такой стереотип выработан в обществе благодаря множеству социологических исследований. Доля истины в этом, безусловно, есть. Но ситуация в сфере занятости остается одной из самых "непрогнозируемых", а потому поиск нового – достойного! – места работы может сегодня оказаться большим испытанием и для 30–40-летнего специалиста.

История из жизни

Наталья, 36-летний филолог с высшим образованием работала учителем русского языка и литературы. Устав экономить на всем, решила искать лучшей доли в бизнес-структурах, благо университетское образование позволяет быть компетентной в самых разных сферах. Как оказалось, увольнение Наташи по собственному желанию из гимназии было слишком поспешным. Обзвонив и обойдя десяток работодателей, она поняла, что… слишком стара для смены профессиональной деятельности. Все достойные вакансии пресс-секретарей, менеджеров по рекламе и маркетингу предлагались специалистам не старше 35 лет. Промаявшись несколько месяцев, Наталья обратилась за помощью к влиятельному родственнику, который с большим трудом устроил ее в отдел по связям с общественностью крупного предприятия. Работа не слишком интересная и перспективная, но зарплата в разы больше, чем в школе, поэтому Наташа за работу держится и ни о каких "заоблачных далях" больше не помышляет…

Впрочем, это история со счастливым концом. Достаточно безоблачно сегодня проходит трудоустройство и совсем молодых специалистов – вакансий много, а высокая зарплата и успешная карьера дело наживное. Гораздо труднее приходится тем, кому "за" – 40, 50. Люди этого поколения уже пережили стресс потери работы в девяностых годах, и зачастую их пугает одна только мысль о повторении пройденного. Опасения не беспочвенны. Вот лишь некоторые цифры, приведенные на днях в ежегодном сводном статистическом отчете, отражающем ситуацию в различных сферах жизнедеятельности.

По данным выборочных обследований, на сегодняшний день более пяти с половиной миллионов россиян не имеют постоянного места работы. При этом на официальном учете в службах занятости стоит в разы меньше – около миллиона человек. Ситуация в Саратовской области тоже вписывается в общую картину. У нас эти цифры выглядят так: 121,4 и 22,7 тысячи человек соответственно. Это при том, что согласно данным служб занятости, на рынке труда сейчас дефицит кадров: по России банк вакансий насчитывает почти миллион предложений, а по Саратовской области – 20, 7 тысячи.

Не все так плохо?

Несмотря на тревожные цифры, повода для паники нет – такой неожиданный вывод делает Ростислав Капелюшников – ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений (г. Москва), выступивший на семинаре Клуба региональной журналистики "Из первых уст".

Р. Капелюшников:

– Во всем мире существуют два основных показателя, с помощью которых "измеряется" безработица. Во-первых, уровень общей безработицы: безработным признается человек, который удовлетворяет одновременно трем критериям: у него нет работы, он ее ищет и готов к ней приступить. Если у человека нет работы, но он ее не ищет или не готов к ней приступить в ближайшее время, то такие люди квалифицируются, как экономически неактивные, то есть, это и не занятые, и не безработные.

Второй показатель безработицы – регистрируемая безработица. Люди приходят в службу занятости, встают на учет, получают пособие, ждут, когда им предложат подходящую работу. Пока им не найдена работа, они считаются безработными.

Уровень общей безработицы в России, по официальным оценкам Госкомстата, составлял в конце 2005 года 7,4%, а регистрируемая безработица – 2,3%. Разрыв, который существует между этими двумя показателями – только наша, российская черта. В большинстве стран мира эти показатели очень близки, а если и расходятся, то, как правило, напротив, регистрируемая безработица выше общей. Причина проста: если вы зарегистрировались в службе занятости, то можете получать пособие. Поэтому многие люди, которые даже реально не ищут работу, все равно встают на учет, являясь "охотниками" за пособием.

Примеры из жизни, казалось бы, подтверждают наличие подобной тенденции и у нас. Люди увольняются, ради пособия в тысячу рублей встают на учет в службу занятости, а сами благополучно подрабатывают – в меру сил и способностей. Такое положение дел может сохраняться довольно продолжительный срок… Но есть один нюанс, который отметил эксперт: "Если мы посмотрим на структуру зарегистрированных в нашей стране безработных, то в России примерно 60% стоящих на учете в службе занятости – женщины, 40% – мужчины. На самом деле процент мужской безработицы выше, однако женщины охотнее встают на учет в службу занятости, они как раз и считают, что получить пособие совсем не лишнее. А мужчины предпочитают иные стратегии поведения". Возможно, и этим тоже объясняется разрыв в статистических данных количества безработных в нашей стране.

Идем другим путем

По оценкам специалистов, регистрируемый сегодня уровень безработности – феноменально низкий для такой страны как Россия. Не принесли нам страшных потрясений и переломные девяностые годы – счастливый парадокс, который даже стал объектом многочисленных исследований. Ведь на старте реформ и западные, и отечественные эксперты, и представители правительства, и его критики в один голос единодушно прогнозировали обвальную безработицу в России. У всех перед глазами был опыт США времен Великой депрессии 1930-х годов. Предполагалось, что в России будет что-то вроде этого – безработица порядка 25%, упаднические настроения… Реальность оказалась иной.

– В России, в отличие от других стран с переходной экономикой, не наблюдалось никакого взрывного роста открытой безработицы, он был очень медленным и постепенным, – отмечает Ростислав Капелюшников. – Только на шестом году реформ уровень безработицы в России приблизился к отметке в 10%, а пиковое значение безработицы было достигнуто в начале 1999 года, когда она составила примерно 13,5%. После того, как в России начался экономический подъем, безработица резко пошла вниз и уменьшилась в два раза. Такого не было ни в одной другой постсоциалистической стране.

Если говорить о регистрируемой безработице, то и она никогда не была особенно значительной. Наиболее высокий ее уровень был достигнут в 1996 году – 3,8%, затем она стала снижаться. Все это подтверждения тому, что самый кризисный период России удалось пройти без масштабной безработицы…

Ломка привычного жизненного уклада, остановка и закрытие тысяч предприятий в девяностых годах – все это вспоминается сегодня с горечью. Однако катастрофический сценарий в сфере занятости населения, которого ждали на старте реформ, не реализовался. Счастливое стечение обстоятельств? Скорее национальная особенность.

Ростислав Капелюшников:

– Специфической особенностью, совершенно не свойственной другим странам, стали механизмы приспособления в кризисных ситуациях – невыплаты заработной платы, административные отпуска, теневые выплаты и так далее. Например, задержки по заработной плате после августовского кризиса 1998 года имели две трети российских работников; в пиковые годы в некоторых отраслях через вынужденные отпуска проходило до четверти всех работников; по оценкам Госкомстата… Уникальной чертой российского рынка труда в переходный период стало резкое сокращение продолжительности рабочего времени. В середине девяностых годовая продолжительность работы занятых в промышленности сократилась на целый месяц по сравнению с дореформенным периодом!

Трудовые отношения в российской экономике регулировались не законами и писаными контрактами, а неформальным образом в процессе личных отношений между работодателями и работниками. Это беда нашей экономики, но и, как ни странно звучит, тот спасительный круг, который помог российскому рынку труда избежать предначертанного ему поистине апокалипсического сценария.

"Скажем, когда грянул финансовый кризис в августе 1998 года, первое, чем стали маневрировать фирмы, это те неофициальные выплаты, которые они давали работникам в конверте. Когда начался подъем в экономике, пленка начала прокручиваться в обратном направлении. Ежегодный рост реальной заработной платы после 1999 года составлял 10–15%. Повторяю, что реальной заработной платы, а не номинальной. Это означает, что за прошедшее время по сравнению с низшей точкой реальная заработная плата увеличилась вдвое. То есть, заработная плата в России оказалась гибкой не только в сторону снижения, но и в сторону повышения".

Немного об опасениях

О проблеме прихода в Россию иностранной рабочей силы сегодня не говорит разве что ленивый. Мол, нелегал занимает наши рабочие места, усугубляет безработицу в стране… Р. Капелюшников: "Я не думаю, что те, кто приезжают к нам на нелегальную работу, так уж сильно лишают российских работников рабочих мест. Конечно, если мы мыслим в краткосрочной перспективе и заботимся только о своих сегодняшних выгодах и проблемах, то не исключено, что чем нелегалов меньше – тем лучше: и заработная плата будет повыше, и криминогенная ситуация поспокойнее, и вообще, тот социальный пирог, который доступен всем нам, будет делиться на меньшее количество получателей…

Но если мы думаем на перспективу, то не исключено, что это неправильная позиция. В России к середине нынешнего столетия численность населения упадет на треть – нас будет меньше 100 млн. человек. Учитывая размеры страны, вы понимаете, чем это чревато. Поэтому разумным ответом на проблему нелегальной миграции было бы не ее прекращение и запрет, а усилия к тому, чтобы перевести ее из нелегальной формы в легальную.

В недалекой перспективе для России вполне реально столкнуться с острой нехваткой рабочей силы. Эту проблему тоже можно решать путем привлечения трудовых ресурсов из-за рубежа".

Кстати

В девяностых годах занятость в промышленности сократилась на 40%. Место работы были вынуждены сменить 10 млн. специалистов.

***

Согласно официальной статистике, сегодня в России самозанятых, то есть людей, занимающихся индивидуальной предпринимательской деятельностью, менее 4%. 60% населения занято в сфере услуг.

  

Анна ЛАБУНСКАЯ, г. Саратов. Саратовский областной еженедельник "СОВФАКС", № 12 (784), 30 марта 2006 г.