Внешняя политика России – такова была тема пресс-конференции амурских журналистов с московским экспертом - главным редактором журнала «Россия в глобальной политике» Федором Лукьяновым. Пресс-конференция организована клубом региональных журналистов «Из первых уст», г. Москва.

- В очередной раз за последние 15 лет можно сказать, что Россия опять стоит, с точки зрения внешнеполитической ориентации, на развилке. Мы, во-первых, вступаем в очень тяжелый период, связанный с предстоящими выборами. Казалось бы, это вопрос сугубо внутренний – мы должны сами разобраться, кто будет следующим главой государства, какие партии и так далее. Но, к сожалению, в силу разных обстоятельств, эта избирательная кампания обещает быть тяжелой, ожесточенной. Она будет влиять на все аспекты нашей жизни, нашей деятельности, в том числе и на внешнюю политику. Под тяжелой и ожесточенной я имею в виду, прежде всего, борьбу различных групп влияния вокруг президента за право оказывать воздействие на принятие решений о преемнике.

Он в тяжелом положении, поскольку групп несколько, интересы трудно сочетаемые. А сама ставка, которая сейчас на игровом столе, я бы сказал, она столь велика, то есть тот масштаб ресурсов финансовых, материальных, которыми располагает сегодня наша страна, совершенно беспрецедентен. Соответственно, от его решения, от решения проблемы власти будет зависеть, кто эти ресурсы в дальнейшем будет контролировать. Понятно, что чем больше ставка, тем более азартная, ожесточенная игра.

Как бы то ни было, на момент окончания этой борьбы понятно, что к 2008 году мы получим какой-то результат, получим нового президента, перед которым встанет в очередной раз, как и перед его предшественниками – Борисом Ельциным, Владимиром Путиным – куча вопросов, связанных с тем, как России строить свою политику в условиях все более хаотического внешнего мира. Россия находится между несколькими очень мощными центрами влияния. Это Китай, Европейский союз, Соединенные Штаты. Это, как ни странно прозвучит, некоторые страны постсоветского пространства. Скажем, такая страна, как Казахстан превращается в государство весьма влиятельное, пока еще не оказывающее решающего влияния на евразийскую политику, но имеющее очевидные амбиции стать региональной державой.

Китай пребывает в стадии бурного роста. Но, во-первых, этот рост требует очень тонкой регулировки изнутри, поскольку дисбаланс внутри китайской экономики, соотношение развития разных регионов, разных социальных групп и, в конце концов, политическая система, которая сочетает поощрение частной свободной инициативы с зажимом свободы в политическом плане, все это потенциально создает довольно много проблем, которые чреваты разного рода осложнениями. Кроме того, главная проблема Китая сегодня – это ресурсное обеспечение бурного роста, который происходит. В этом сейчас заключается главная задача китайской внешней политики: укрепление позиций там, где можно поживиться, грубо говоря, энергоносителями.

Россия в этом плане сосед, богатый энергией, но пока большой роли в этой стратегии Китая Россия не играет. Скорее Китай нацелен на юго-восточную Азию, Восточную Азию и Африку, где он очень активен в закреплении своих энергопозиций. Но понятно, что рано или поздно гонка за энергией с китайской стороны обернется и к России. Как это будет развиваться в реальности? Сейчас модно делать вид, что мы разыгрываем «китайскую карту» в пику Евросоюзу, так сказать, диверсификация рынков сбыта энергоносителей. Это все замечательно, это все правильно. Специалисты прекрасно понимают, что иметь дело с Китаем как с клиентом намного сложнее и требует гораздо более серьезной подготовки, чем с европейцами. Потому что это другая культура, другой подход. Я бы сказал, что намного менее благоприятные исходные условия для такого торга. Тем не менее, никуда от этого не деться. Понятно, что это сотрудничество будет развиваться. Вопрос только в том, сумеет ли Россия правильно сбалансировать свои интересы на Востоке и на Западе.

- Вы можете прокомментировать охлаждение отношений с США? Связано это с усилением позиций России или с тем, что им не до нас? Или это связано с тем, что им хорошо было бы видеть слабую Россию?

- Конечно, им бы хотелось видеть более слабую Россию, в состоянии того уровня международного влияния, которой был в 1990-е годы. Когда распался Советский Союз, что стало шоком для всех, у нас стало общим местом считать, что Соединенные Штаты и весь Запад в целом только и мечтал о распаде СССР. На самом деле это сильное преувеличение, поскольку боролись против главного идеологического противника в «холодной войне», но никто реально сценарий распада

Советского Союза не представлял. Это стало для американской администрации, для ЦРУ совершенным потрясением.

Я думаю, что в перспективе, на ближайшие годы, отношения будут примерно такими же, как сейчас. Будут постоянные обмены какими-то заявлениями, уколами и так далее. Со стороны России, если коротко обрисовать генезис последних лет. Путин в 2001 году предпринял попытку резко сблизиться с Соединенными Штатами после событий сентября. Россия всецело поддержала Вашингтон и предложила свою помощь. Конечно, российское руководство рассчитывало, что это станет основой для принципиального прорыва в отношениях, что Соединенные Штаты по-иному взглянут на Россию, и для России откроются двери международных клубов – ВТО и так далее. И вообще, Россия будет признана как равноправный партнер. Этого не произошло по разным причинам. В том числе потому, что американская администрация слишком была увлечена своими проблемами и, на мой взгляд, недооценила того, что сделала Россия. Они это восприняли как должное: конечно, у нас случилось горе, и все нормальные люди в мире должны нас поддержать, - считали в Соединенных Штатах. С одной стороны, это правда. С другой стороны, все-таки правила большой политики никто не отменял. Когда великая держава Россия, тем более недавний противник, идет на серьезные шаги навстречу, то принято что-то давать взамен. Взамен, как считается в Москве, ничего не дали. После этого наступило серьезное разочарование, результаты которого мы видим до сих пор. То есть, Россия перестала воспринимать Соединенные Штаты как близкого партнера. Все отношения теперь развиваются на основе бартера. Вы нам это – мы вам это.

Это не худший вариант. Бывает и хуже – всякие ситуации, конфронтации. Хотя, ничего обнадеживающего в этом нет, потому что торг идет жесткий и не факт, что Россия всегда будет в этом преуспевать.

- Как Вы считаете, проникновение китайского капитала в российскую экономику не может обернуться угрозой для нас в дальнейшем?

- Безусловно, может. Китайский капитал вообще в мире сейчас очень активен. Это касается не только России. Третий мир, то есть развивающиеся страны, это просто арена непрекращающейся экспансии Китая. Китай пытается проникать даже на американские рынки очень активно, чему Соединенные Штаты, вопреки всем заклинаниям про свободу торговли и инвестиций, активно препятствуют. То есть, они прекрасно понимают, что китайские деньги – это не только инвестиции. Это потенциально еще и политическое влияние.

Насколько я знаю, российское руководство к проблеме китайских вложений и экономической, человеческой экспансии относится очень серьезно. Все отдают себе отчет. Дело не в том даже, что Китай имеет какие-то злобные замысли в отношении России. Пока нельзя этого сказать, нет свидетельств. Но сам факт того, что Китай долгосрочно нацелен на укрепление своих экономических позиций и расширение своих позиций везде, безусловно, повод задуматься.

Прежде всего, это касается стратегически энергоактивов. В этом смысле попытки Китая войти на российский рынок до сих пор успешно отбивались нашими инстанциями, иногда в некорректной форме, что не улучшает отношений, поскольку китайцы, как известно, все обиды помнят гораздо дольше, чем люди европейской культуры.

Я думаю, что экспансия китайской экономики неизбежна просто в силу того, что это самая бурно развивающаяся экономика в мире. В определенных пределах это нормально. В конце концов, если эти деньги создают у нас рабочие места и добавленную стоимость, то слава Богу. Но, конечно, нельзя к этому относиться просто в рамках подхода, что у нас свободная торговля: кто что хочет, тот пусть и вкладывает. Китайские деньги – это не только экономика. Это и политика. Это потенциально очень серьезный инструмент влияния. Может быть, не сейчас, а через 25 лет.

  

Наталья ПИДЖУКОВА, г. Благовещенск. Журнал «Деловое Приамурье», январь 2007 г.