Кому бы дать взятку, чтобы, наконец, началась борьба с коррупцией?

Именно с этих слов ведущего А. Пиманова недавно началась одна из самых честных, на мой взгляд передач - «Совершенно секретно». А действительно, когда начнутся хоть какие-то действия со стороны правительства в этом направлении? Вопрос до такой степени риторический для России, где шагу без взяток не ступить, что разбираться в нем лучше со специалистами.

Президент фонда ИНДЕМ Георгий Александрович Сатаров берет с места в карьер, объясняя редакторам клуба региональной журналистики, что коррупцию обычно представляют как некую разновидность мизантропического взгляда на жизнь: вот есть плохие чиновники, есть плохие бизнесмены, иногда плохие граждане попадаются. Вот одни дают взятки, а другие берут. И поясняет: куда более важно понять, как много, при каких обстоятельствах, как ничего власть с этим не делает и так далее.

Об «откатах» и «закатах»

Речь пойдет о двух больших диагностических социологических исследованиях, которые проводились в 2001 - 2005 гг. фондом ИНДЕМ. В центральных газетах постоянны публикации о разоблачениях, где размер взяток - полмиллиона долларов, миллион долларов, два миллиона. Причем взятки за абсолютно банальные услуги. Например, средний бизнесмен платит среднему таможенному чиновнику взятку в миллион долларов за открытие опечатанного этим же чиновником склада. Примеры можно перечислять без конца. "Откаты" выросли. Если 5-7 лет назад стандартный процент "отката" был 5 - 10%, то сейчас 30 - 50%. Есть и рекорд в 70%.

Взяточник должен сидеть в тюрьме,…но не сидит

Нам обычно втюхивают такое представление, что у нас есть белая и пушистая власть, а вот гнусные граждане и предприниматели ее совращают, давая ей взятки. Вранье!

«Интенсивность коррупции - это среднее число взяток, приходящееся на гражданина в год» - так считает Г.Сатаров. 48 млн. преступлений в год. Общее число судебных приговоров - 3600. Получается, доля приговоров от числа преступлений - 0, 0075%. 10 тыс. умножить на 100 - это 1 млн. Это значит, что на 1 млн. преступлений приходится 75 судебных приговоров.

Маленький нюанс. Из 3600 приговоров в 2005 году 2/3 - приговоры условные и отложенные. Часто бывает так: идет следствие - взятка небольшая, взяточнику дают полтора года, и он после приговора выходит из зала суда на свободу (за отбытием). Каждый год проходит амнистия. Еще бывают амнистии по случаю больших праздников, типа овладения русскими голодных поляков в Москве. По тому поводу Дума совершает амнистии. Систематически Дума включает в число статей, естественно, коррупционные статьи. Поэтому в тюрьму после приговора из этих 75 человек уходит человек 25, из них человек 15 выходят из тюрьмы в течение года. Вот таков риск коррупции в России, такова интенсивность борьбы.

Коррупция - всегда индикатор неких проблем. А мы обычно принимаем сигнал за болезнь. И вместо того, чтобы диагностировать этот сигнал, начинаем глотать анальгин, то есть гоняться за этими несчастными коррупционерами. Конечно, за ними надо гоняться - вор должен сидеть в тюрьме. Но это один из факторов, и не более того.

Родом из Бамберга

Конец XVI века. Южно-германский город Бамберг, возглавляемый епископом. В окрестностях города появляются перекупщики, которые по более выгодным для крестьян ценам перекупают сельскохозяйственную продукцию и возят ее в другие места, где перепродают по выгодным для себя ценам. Епископ издает правила торговли, в которых вводит штрафы для этих перекупщиков. Через какое-то время получает "телегу", где говорится, что появилась коррупция. И чиновники, которые налагают штрафы, берут от перекупщиков взятки, а потому на рынке по-прежнему нет продуктов. Тогда издается новый декрет о том, что вводятся правила контроля за теми, кто должен налагать штрафы. А для того, чтобы их стимулировать, контролерам отчисляется доля штрафа. Проходит 16 лет, и выясняется, что коррупция выросла, потому что взятки получают контролеры. Тогда принимается решение ввести лицензии, то есть право на вывоз части продуктов по разрешению. А что обычно происходит с лицензиями? За их получение дают взятки. А продуктов по-прежнему нет.

Тогда вводится еще одна либеральная мера - разрешение на перекупку части продовольствия. Понятно, что на вывоз - тем, кто производит, а разрешение - для перекупщиков. И нанимаются, соответственно, чиновники, которые это разрешение выдают. Теперь взятки берут те, кто дает разрешение. А продуктов по-прежнему нет.

И тут власть, осерчав, вводит драконовские меры - подключает драгунов (свой ОМОН). Им и судьям дано разрешение на право осмотра телег, складов, торговых помещений, домов, чтобы выявлять, наказывать и так далее. Но коррупция живее всех живых и теперь.

В принципе, эта история хороша тем, что абсолютно прозрачна. До 1574 года не было в городе Бамберге коррупции среди чиновников. А потом она вдруг появилась. Принимались неэффективные управленческие решения. Именно они и стали тем спусковым крючком, который начал раскручивать спираль коррупции.

Как правило, власти искренне заботятся о благе граждан, при этом всегда берутся регулировать то, что регулировать крайне трудно. И, как правило, выбирают неадекватные методы. То есть - сначала попытка регулирования, после первой неудачи - попытка дисциплинировать чиновников (введение контролеров над теми, кто собирает штрафы), потом - расширение зоны контроля и регулирования с целью дисциплинировать граждан. Это классическая трехходовка, типичная и для России.

Все начинается со сливных бачков

Обычно, когда дают определение коррупции, рассматривают либо узкий феномен взятки, либо злоупотребления - чиновник украл деньги или что-нибудь в этом духе. А все происходит и на более примитивном уровне. Большинство из нас обладают квартирой или домом. Испортился сливной бачок. Нужен слесарь-сантехник. В норме, если это старый жэковский или новый, нанятый через агентство по надсмотру над жильем (он уже оплачен либо из ваших налогов, либо из взносов на содержание и обслуживание жилья). В принципе, он уже существует как подчиненный вам агент, а вы просто его приглашаете выполнить его работу. В этот момент передаете ему временно ресурс распоряжаться своим бачком, ставите задачу - бачок должен нормально работать. Вознаграждение уже оплачено. Сантехник же, получив в распоряжение бачок, в данном случае обладает полной информацией о том, что с ним происходит. А вы нет. Вот этот эффект называется "асимметрия информации".

Через полчаса выходит весь перемазанный слесарь-сантехник, и говорит: "Хозяин, у тебя проблема. Прокладка 8 на 12 истрепана жутко. У тебя же итальянский бачок стоит, а таких прокладок не найти. Но тебе повезло - я для себя достал. В общем, если ты не поскупишься, я от себя оторву и поставлю тебе хорошую итальянскую прокладку". (Вы не знаете, дефицит это или нет. Может, их можно спокойно купить в магазине там же, где вы купили итальянский бачок. Вы не знаете, действительно ли прокладка потекла. Может, там просто гайка открутилась.) Спрашиваете: "Сколько?" - "Для тебя сотня". Даете ему 100 рублей. Он через пять минут все делает и уходит. Он счастливый, вы счастливый - бачок работает. Несмотря на то, что вознаграждение получено дважды. А кто остановит сержанта Оныщенко?

Теперь коррупции на дорогах. Сержант Оныщенко - агент, которому майором Ибрагимовым переданы ресурсы - останавливать, досматривать, налагать штрафы. Майор Ибрагимов является принципалом по отношению к агенту. Но у майора Ибрагимова есть свой принципал - это начальник областного управления ГИБДД, генерал Петров. У генерала Петрова - это начальник всего ГИБДД. У того - министр внутренних дел. А у министра - президент. А у президента есть принципал? По Конституции - народ.

Итак, задача – обеспечить безопасность на дорогах! Для этого мы платим налоги, чтобы содержать эту вертикаль, передаем ей дополнительный ресурс под названием "власть". Мы же им разрешаем тормозить и налагать на нас штрафы.

Что происходит дальше? Когда сержант Оныщенко останавливает "Лендровер" с пьяным водителем и за 100 долларов его отпускает. Что происходит? Сатаров эту историю ловко комментирует: «Он не наши 100 долларов присвоил, хотя потом увидим, что наши. Он обманул майора Ибрагимова, который громко, публично, при всех сказал ему: "Ты, выходя на трассу, должен обеспечивать безопасность движения". Вместо этого тот, получив 100 долларов, использовал переданные ему от майора Ибрагимова полномочия для того, чтобы обогатить себя на 100 долларов. А опасности на дороге стало больше, потому что поехал пьяный водитель.

Значит, он украл часть нашего ресурса у Ибрагимова, которую ему передал полковник Петров. А тот получил ее от начальника всего ГАИ. А тот - от президента, а президент - от нас. То есть первоначальный ресурс, исходный ресурс власти этим сержантом был украден у нас. В результате повысилась опасность на дорогах».

Дохлый номер

Георгий Александрович для пущей убедительности приводит и такой простенький пример: «Я, Сатаров, у меня есть дефект (все биологические организмы несовершенны) - курю. Я в конце ноября ставлю перед собой задачу: все, с Нового года бросаю курить. Я ставлю перед собой задачу, и я же ее исполняю. А теперь - как я ее исполняю. 1 января, просыпаясь с дикого бодуна, спрашиваю: "Мань, сегодня что?" - "Среда, дорогой". "Может, я с понедельника начну?" - говорю себе про курение. И жду следующего понедельника. В следующий понедельник придумываю, как еще отсрочить это решение. В общем, я превращаю его в полностью неэффективное.

Так происходит очень часто, когда мы являемся и постановщиками задачи, и исполнителями своих решений. Например, по этим принципам живет коррупция в Приморском крае, где есть теневой вылов рыбы, вывоз и так далее. А дело в том, что есть чиновники в "Рыбнадзоре", которые за этим должны следить, но они вместо этого берут взятки. А в краевом управлении ГУВД есть подразделение, которое должно их контролировать, но они тоже берут взятки. Потому предлагается в краевом управлении ФСБ ввести подразделение, которое будет контролировать краевое управление ГУВД". В Москве говорят: "Гениально! Прекрасное решение. Вот вам ресурсы, деньги, полномочия и так далее". Как вы знаете, контрабанда продолжается до сих пор - все нормально. Это типичный Бамберг. Законы природы общие. Каков же выход? Нужен внешний контроль над бюрократией, над той, которая в данный момент находится у власти, потому что мы их сдуру сделали большинством. Сначала часть политиков, которым в очередной раз сдуру дали власть, сращивается с бюрократией, потом бюрократия захватывает эту часть политиков и становится бесконтрольной, монопольно властвующей силой. Когда бюрократия работает на себя в бесконтрольных условиях, все это выражается, естественно, в коррупции, в ее росте. У нас, например, замечательные законы о судах. А что по факту мы имеем? То же телефонное право, ту же зависимость судей, тот же обвинительный уклон, что был раньше.

Вопрос: - А выводы из сказанного выше?

Россия находится в первой тройке (после Азии и Африки) по числу смертей на дорогах? По официальной статистике, - более 40 тысяч смертей. Не считая тех, кто умер в больнице. Это все потому, что мы даем взятки. Каждая взятка повышает ваш шанс стать мертвяком на дороге. Значит, пока мы не контролируем взяточников, они будут брать, а мы будем погибать. «Вас это устраивает? - С приветом, Иванов» - недобро иронизирует над сложившейся ситуацией Г.Сатаров.

Почему бы не помечтать?

Если бы Сатаров был министром по борьбе с коррупцией? Это был наш следующий вопрос. И вот ответ: «В реальности такое предложение может сделать только президент. Внешний контроль над бюрократией обеспечивается реальной политической конкуренцией, свободно функционирующими общественными организациями, прозрачностью власти. Ведомство, которое вы мне предлагаете возглавлять, у меня даже есть закон о нем, который разработан еще в 2000 году в ИНДЕМе и давно лежит у Путина. Это ведомство не должно быть в составе Кабинета министров. Пусть оно формируется как Центризбирком или Счетная палата на паритетных началах. Пусть это будет коллегиальным органом. Пусть меня коллеги, которые будут входить в коллегию такого ведомства, выберут сами.

Это ведомство должно отвечать за реализацию постоянно действующей антикоррупционной политики в стране. А дальше начинается конкретная программа. Я бы сказал: "Владимир Владимирович, начинать надо с судебной системы. Она не на словах, а на деле должна стать независима от Вас, от губернаторов и так далее. Мы через некоторое время представим наши соображения. Но если этого не будет, то мы все коллективно уйдем в отставку. Примерно так".

Лобби и …за морем одуванчик И все-таки как объяснить простому автолюбителю, перед которым стоит гаишник, что не надо давать взятку, что это повлияет на ситуацию в стране? Светлое будущее без коррупции где-то там, "за морем Одуванчик", а инспектор ГИБДД сейчас здесь, живой. Этот вопрос журналисты просто не могли не задать мэтру Сатарову. И он ответил: «Никогда проблема отказа от взяток не решается индивидуально. Она решается только коллективно, скажем, в подавляющей массе. Если у нас есть механизм договориться не платить этим гадам взятки, взять на себя это … и пролоббировать изменение законов, которые подталкивают нас к тому, что мы платим взятки. Например, отменить техосмотр. Мы почти единственная страна, где существует техосмотр. Кому он нужен? Каждый из нас заинтересован в том, чтобы ехать безопасно. Есть эффективные механизмы страхования, которые могут нас подталкивать к тому, чтобы заниматься и ремонтом своего автомобиля. Но если мы в состоянии договориться о том, что все вместе не платим взятки, мы в состоянии пролоббировать изменения законодательства. Мы должны помнить, что уменьшение коррупции - это не одна мера, например, просто не платить. Или отстреливать гаишников, например, - тоже не поможет. Потому что все равно нужен контроль на дорогах. В Соединенных Штатах это функция муниципальной полиции: существуют трубки, существуют штрафы. Но там эту функцию выполняет полиция, шефа которой выбирают. Они напрямую зависят от людей, а не от президента, не от губернатора. Они зависят от нас. Поэтому они работают на нас. Значит, если мы можем договориться, то нужно это делать».

В общем, советы разумные и реальные. А уж нам с вами, дорогие соотечественники, решать самим: иметь или не иметь… в своей стране коррупцию.

  

Бэлла АПОЛЛОНОВА, г. Саров. Газета «Городской курьер», № 15, 11 апреля 2007 г.